Борис Стругацкий пишет в интернете
Борис Натанович Стругацкий в дополнительном представлении не нуждается. Вместе с братом и соавтором Аркадием он по праву считается классиком отечественной фантастики. Сегодня Борис Натанович руководит литературным семинаром молодых писателей-фантастов, является членом жюри нескольких литературных премий, а также главным редактором журнала «Полдень. ХХI век». Появляться на публике писатель не любит, предпочитает без необходимости вообще не выходить из дома. «Интернет для меня сейчас — главный источник информации. Практически единственный», — признается Борис Стругацкий. Об отношениях с братом, о времени и о себе писатель рассказал в интервью, которое вы можете прочитать перейдя на страницу.
Интервью было взято давно.
— Борис Натанович, вы редко даете интервью, редко появляетесь в прессе. С чем это связано? Предпочитаете вести обособленный образ жизни? Возможно, сказывается усталость от назойливых журналистов и однотипных вопросов?
— Кажется, вы ошибаетесь. Я довольно часто даю интервью и, соответственно, вовсе не редко появляюсь в прессе. При этом — тут вы правы — я предпочитаю «обособленный образ жизни»: интервью даю только по электронной почте, радио избегаю, а по ТВ не выступаю никогда.
— С 1998 года на вашем сайте ведется интервью — блог, в котором вы отвечаете на вопросы читателей. Что, в основном, интересует ваших поклонников? Какие темы вы предпочитаете не затрагивать?
— Совершенно не представляю себе, как можно даже только попытаться определить «распределение по интересам». Все-таки несколько тысяч человек, 8500 разнообразных вопросов, причем людей интересует все — от литературных предпочтений до самого «не могу». Я честно стараюсь отвечать на любой вопрос, который я понимаю. Никаких «закрытых тем». Никаких «вуалей». Правда, цензура на сайте существует: она открыто объявлена и в зародыше подавляет попытки самых горячих участников крыть отвечающего матом и вообще задавать ему неприличные вопросы.
— Почему два последних романа вы опубликовали под псевдонимом?
— Старинная договоренность тех времен, когда все еще были живы и даже здоровы: если придется написать в одиночку что-нибудь мало-мальски серьезное — не статейку какую-нибудь, не сценарий — а повесть хотя бы, публиковать ее надлежит под псевдонимом. АНС (Аркадий Натанович Стругацкий, — С.Б) так и делал: три повести он опубликовал под псевдонимом «С. Ярославцев», а когда очередь дошла до меня, появился старик С. Витицкий.
— Правда ли, что вы больше не пишете? Как насчет мемуаров?
— Я не пишу беллетристики. Публицистику, да, пишу, и с удовольствием. Но не мемуары: мемуары слишком напоминают беллетристику.
— Как возникла мысль работать в соавторстве с братом?
— Это была не «мысль», то есть не глубоко продуманное, осознанное, зрелое решение. Мы оба любили фантастику (самозабвенно, отчаянно, как это умеют делать подростки), а хорошей фантастики не было, её надо было написать, и нам казалось, что мы знаем, как.
— Аркадий Натанович жил в Москве, вы — в Петербурге. Каково это — работать на расстоянии?
— «На расстоянии» писалась только первая наша повесть — «Страна багровых туч». Начиная с 1960 года мы всегда работали рядом, бок о бок, нос к носу, и так и придумывали — слово за словом, фразу за фразой, абзац за абзацем.
— Как часто между вами возникали споры? В каких вы были отношениях?
— Вся работа, по сути, представляла собой сплошной спор. Оспаривалась, как правило, каждая предлагаемая фраза, каждый сюжетный поворот, каждая черта характера каждого героя. Мы были очень разные с АНС, по-разному видели жизнь, людей, литературу. Но было что-то мощное, что нас объединяло и позволяло создать полноценный текст-сплав.
— Во время войны вы оказались в блокадном Ленинграде? Какие воспоминания остались у вас о том времени?
— Мы оба писали об этом — немного, но писали. АНС (С. Ярославцев) в повести «Дьявол». а БНС (С. Витицкий) — в романе «Поиск предназначения».
— Правда ли, что в эвакуацию вы с братом отправились одни? Где вы жили, кто вам помогал?
— Нет, все было не так. АН в начале февраля 1942 года уехал из города с отцом через замерзшую Ладогу. В дороге отец умер, Аркадия понесло по стране и вышвырнуло в большом селе Ташла Чкаловской области. Он писал оттуда маме в блокированный Ленинград — 20, 30, 40 раз. Одно письмо дошло, мама (которая была уверена, что и отец, и Аркадий погибли) взяла меня и бросилась в Ташлу. Там маленький огрызок нашей семьи воссоединился в августе 42-го, а уже через несколько месяцев Аркадия призвали.
— По профессии вы «звездный астроном». Откуда возник интерес к астрономии? Почему выбор пал именно на эту науку?
— Астрономией увлекался Аркадий, а я поначалу просто обезьянничал. Потом, впрочем, проникся и сам. У меня тогда были вопросы к природе. Замечательное время!
— В одной из своих заметок, «Больной вопрос», вы поднимаете тему своего еврейского происхождения. Что заставило вас написать об этом?
— Это, помнится, было в начале перестройки, «глоток свободы». Как водится, свободу почуяли не только порядочные люди, но и всевозможная сволочь, до этого времени сидевшая, прикусивши язык. Стало МОЖНО. Антисемитизм хлынул с книжных страниц, красно-коричневые перестали стесняться, и мне показалось в той ситуации правильным высказаться, как говорится, «раз и навсегда».
— Какой была реакция на ту публикацию?
— По-моему, никакой заметной реакции не было.
— Чем вы сейчас занимаетесь? Чему посвящаете время?
— Пишу, читаю, занимаюсь филателией. Болею. Главным образом — болею.
— Вы активно пользуетесь компьютером, Интернетом. Что интересного открываете для себя в Сети?
— Инет для меня сейчас — главный источник информации. Практически единственный.