Ольга Громыко: «Не лезьте в мою жизнь»
Открыв личный блог, минская писательница Ольга Громыко столкнулась с неожиданной проблемой — поклонники ее фэнтезийных романов о ведьмах оказались не готовы увидеть в любимом авторе реального человека.
До недавнего времени Ольга Громыко существовала в двух ипостасях: в офлайне была писательницей, сочиняющей романы о волшебных мирах, в онлайне — саркастичным блогером, рассказывающим о рукколе, своих домашних крысах, а заодно песочащим литературных критиков и пиратов. Но чем больше книг о магии выходило у Ольги, тем интенсивнее становился поток читателей ее личного блога. Люди жаждали дружбы с любимой писательницей, подробностей ее жизни, а не получив желаемого, выливали потоки яростного разочарования.
— Часто говорят: «Я ваш ЖЖ читаю, а книги не могу». И наоборот, находила записи вроде: «Книги классные, а человек она противный». Сначала обижалась, теперь смешно. Судить о человеке по ЖЖ так же глупо, как и по книгам. И там и там всего лишь кусочки жизни, и то показанные под определенным углом (сама иногда забываю, правду написала или соврала). Каждый человек свободен в своем выборе. Если вам нравятся мои книги, то читайте на здоровье, но не лезьте в мою жизнь. Когда говорят: «Вы мой любимый писатель — вы тоже должны меня полюбить», это меня слегка удивляет. Как если бы к красивой женщине на улице все прохожие мужчины приставали со словами: «Я вас хочу — значит, вы мне должны дать».
— Зачем вам понадобился блог?
— Когда я его только завела, это был просто дневник на 100–200 читателей, которые даже не знали, что я сочиняю книги, и наше общение было уютным и приятным. А сейчас, к сожалению, что бы я там ни написала — о готовке, о крысах, о кроликах, об абсолютно нейтральном (что во дворе цветочки распустились), — обязательно найдется человек, который скажет какую-нибудь гадость, попытается самоутвердиться за счет известной персоны. Не то чтобы настроение от этого портилось… Есть такой анекдот: «Вчера пошла — изнасиловали, сегодня пошла — изнасиловали, завтра опять пойду». Так зачем ходить туда, где в тебя почти наверняка плюнут? Я лучше квартиру уберу или на велосипеде покатаюсь. Так что теперь ЖЖ фактически превратился в рекламную площадку для книжек, разве что изредка забавную байку запишу — потом самой интересно перечитывать и вспоминать.
— Когда вы начали писать книги?
— Еще в школе: просто обнаружила, что мне нечего читать — прилавки завалены яркими, но низкопробными поделками. К тому же мне хотелось развлечь двух подружек-одноклассниц, которые тоже любили фантастику. С тех пор я всегда пишу только то, что мне хочется прочитать в данный момент. Когда начала работать над книгой «Профессия: ведьма», четко ощущала, что этот роман издадут. Но вообще-то я никогда не задумывалась, сколько человек меня потенциально могли бы читать. Было просто интересно писать, создавать что-то новое. Моя первая книга долгое время висела в интернете — в виде черновика, совершенно сырого, с другими именами героев. Потом я написала пару рассказов и на одном из литературных конкурсов познакомилась с автором российского издательства «Альфа-книга» Михаилом Бабкиным. Он спросил, есть ли у меня крупная форма, я прислала ему этот роман. Он сказал: «Здорово, отправляй в издательство». И через неделю мне ответили, что все принимают.
— Но при этом вы пошли учиться на микробиолога.
— Очень часто люди получают высшее образование, потому что надавили родители или были романтические представления о какой-то профессии. А потом вырастают и понимают, что им это совсем не интересно. Я хотела пойти в ветеринарный, но меня не пустили. Тогда я пошла на биофак, одновременно устроилась на работу в НИИ и уже к концу четвертого курса совершенно во всем разочаровалась (сальмонелла, шигелла, кишечная палочка…). Но биофак все-таки окончила, о чем ничуть не жалею: любое высшее образование — это тренировка для мозга и источник знаний, которые потом можно с успехом использовать в литературной деятельности.
— Давайте поговорим о фэнтези. С чего вдруг в мире начался этот гаррипоттеровский бум — школы волшебников, заклинания, магические существа?
— Я и Джоан Роулинг начинали писать примерно в одно время. Идея волшебного мира на тот момент была достаточно новая. Она витала в воздухе, была в разрозненных фрагментах — и кто-то в один прекрасный момент собрал все воедино. Роулинг это сделала, и у нее получился очень интересный коктейль. Причем я бы не сказала, что у нее какие-то специфичные образы. Она использует мифологию, которая давно уже обыгрывается писателями. Но, надо сказать, Роулинг провела довольно большую работу, копая исходные материалы. Как и Толкиен. Они писали на основе исторических данных. Они использовали много фольклорных и нефольклорных элементов. В итоге их книжки получились очень насыщенными.
— А откуда взялись ваши миры?
— Раньше я писала рассказы, основанные на белорусском фольклоре. И мне много приходилось копать в славянской мифологии, чтобы что-то интересное нарыть. Те моменты, которые мне нравились, но в эти рассказы не вошли, отложились в памяти, а потом я их использовала, как-то преобразовав. Еще из славянской мифологии я брала не очень известную нежить. Читала специализированные работы историков, фольклористов. Образы, которые я нашла там, в моих книгах остались практически в неизменном виде.
— Вам нравится «Гарри Поттер»?
— Начало отличное, а под конец пошла жуткая чернуха.
— А как бы вы закончили?
— Первые четыре книжки были хорошие, добрые, светлые, для детей, а вот последние… В принципе, можно было оставить тот же сюжет, но сделать это по-другому, не нагнетать такую жуткую, страшную атмосферу. То есть у меня претензии не к финалу, а к тому, как это было подано.
— А к вам какие претензии предъявляют читатели?
— Любимый упрек — что я пишу ради денег. Видимо, это из той же оперы, что писатель должен быть голодным и если он пишет за гонорары, то это не творчество, а ремесленничество.
По делу замечания бывают редко, и по большей части противоречивые. Про одну и ту же книгу один человек может сказать: «Фу, язык корявый, сюжет скучный, бросил на середине». И тут же кто-то другой напишет: «Читал взахлеб всю ночь». Глобальных претензий я не вижу. Чтобы все как один кричали о каком-то слабом месте — такого нет. Я просматриваю практически все комментарии, которые нахожу через «Яндекс.Блоги». Мне интересны отзывы, но я их никогда не комментирую и не придаю им особенного значения. Разве что если попадаются совсем уж идиотские: их выкладываю в своем ЖЖ. Там феерическая ерунда встречается: например, одна девушка раскритиковала мои книги за то, что в них мало секса. Она удивилась, что взрослая 30-летняя женщина не вставляет в романтические книги постельные сцены: «Наверное, у нее вообще никогда никого не было».
— Вы сказали, что начали писать про волшебные миры одновременно с Роулинг. Но такая же популярность к вам не пришла…
— Я на эту тему голову не ломаю. Но думаю, теоретическая возможность иметь глобальный успех (в том числе на Западе) у меня есть. Проблема в том, что мои книги держатся на специфике менталитета. Там шутки, которые могут понять только читатели из России, Белоруссии, Украины, Чехии, Польши. У Пехова, например, при переводе основа книги — динамика (побежал, схватил, убил) — не исчезает. У Роулинг тоже от перевода мало что зависит: я читала и пиратский, и официальный. А у меня акцент на стиле, языке. Поэтому очень важно, чтобы был хороший переводчик, как у Пратчетта. Этого автора тоже невозможно дословно переводить — нужно учитывать игру слов. Но надо понимать, что зарубежное издательство не придет и не скажет: «Давай мы тебя издадим». Все это делается руками энтузиастов: находится какой-нибудь поклонник творчества за рубежом и пишет: «А можно я попробую перевести и протолкнуть вашу книгу?»
А что касается локальной популярности… В России проблема с политикой издательств. Например, в польском издательстве, с которым я сотрудничаю, выходит одна-две книги в месяц. Для каждой делается реклама. У нас же выбрасывают на рынок по 20 книг в месяц. Читатель просто теряется в этом вале. Никого из авторов не раскручивают. Хорошо, если издательство даст рекламу книг самых топовых писателей в журнале «Мир фантастики». Но это скорее для поддержания популярности, а не для ее создания: просто чтобы читатель не забыл автора.
— А как на счет экранизации?
— Даже если бы у нас захотели снять хорошее кино, не смогли бы, так как не умеют этого делать. «Ночной дозор» я, пожалуй, оценю на 3+, он снят более-менее нормально, можно даже сказать, что он мне понравился, но вот пересматривать совершенно не тянет, в отличие от того же «Властелина колец». «Волкодава» Семеновой и «Скалолазку» Синицына загубили напрочь. Старались сделать хорошо, просто не сумели. Такое ощущение, что у нас нет людей, способных писать сценарии, — получаются работы, в которых не хватает души. И результат — что-то вроде низкобюджетного американского боевичка. В советских фильмах были цитаты, которые потом шли в народ. Сейчас же все направлено на зрелищность, а не душевную составляющую, человечность. Я бы не хотела, чтобы по моим книгам сняли такие фильмы. Как у Роулинг — да, как у Толкиена — да. А у нас я не вижу даже базы.