4 Ответ от Giperion

  • Giperion
  • Administrator
  • Неактивен

Re: Вэнь Цзин Янь - Тан Сяо - си в бухте кораблей, отплывающих завтра

Слова Сяо-си высушили слёзы на глазах Деревянного мальчика, и он воскликнул: Я тоже пойду!
Подбежали Медвежонок и Плюшевая утка и загалдели: Куда идти? И нас возьмите!
— Отправляемся спасать Куклу, радостно объявила Резиновая собачка.
Тень поспешила ответить за Медвежонка и Утку: Не пойдём! Мы ещё хотим играть.
Но тут вмешался Медвежонок:
— Кукла очень добрая и хорошая, нужно помочь ей.
— Правильно! Хватит нам играть! поддержала его Плюшевая утка.
Тогда Тень заявила:
— Вы как хотите, а я не пойду, и Сяо-си со мной останется.
Сяо-си разгорячился:
— Тоже командир нашёлся! Я решил — и всё.
Тень запальчиво крикнула:
— А я тебе не позволю!
Они долго спорили, но Тень ни за что не соглашалась подчиниться.
В конце концов Медвежонок вытащил ножик с шестью лезвиями и протянул его Сяо-си:
— Не хочет идти — и не надо. Возьми и отрежь её, тогда каждый из вас сможет делать, что захочет.
Только Сяо-си взял в руки нож, как Тень принялась кричать:
— Не смей прикасаться ко мне! Не будет меня станешь просто уродом, смотреть противно!
Сяо-си словно остолбенел:
— Правда? Разве некрасиво, когда нет тени?
— Ничуть не бывало, — ответил Медвежонок.
Тут и Резиновая собачка подала голос:
— Если боишься стать некрасивым, то я готова поделиться с тобой своей тенью. У нас будет одна тень на двоих. Моя тень скромная и простая, всегда молчит.
Утка тоже сказала Сяо-си:
— И у меня тень хорошая, могу одолжить её тебе.
Деревянный мальчик тоненьким голоском пропищал:
— Я могу подарить тебе свою тень, мне она не нужна...
Услышав такие речи. Тень перепугалась:
— Не смей резать! Слышишь? Не смей! Я иду, иду с вами!
Медвежонок заметил:
— Она очень злая, лучше от неё вовсе отделаться.
— Я протестую, не имеете права отрезать меня! — захныкала Тень.
Увидев, что Тень заплакала, Деревянный мальчик разволновался и сердце у него стало громко отбивать: тук-тук, тук-тук. Нос у него покраснел и он жалобно попросил:
— Не трогайте её! Мне жалко...
Сяо-си строго взглянул на Тень:
— Так и быть, оставайся. Но чтоб больше не безобразничать!
Тень с готовностью выкрикнула:
— Ладно, ладно, обещаю!
Резиновая собачка тоже предупредила: ;
— И дразниться не смей!
Тень опять согласилась:
— Хорошо!
Тень действительно на время притихла и её почти не стало слышно.
Наконец друзья, пустив вперёд Резиновую собачку, выступили на поиски Белого дома, в котором жил Жестяной пират.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ, О ТОМ, КАК ДРУЗЬЯ ПОВСТРЕЧАЛИ БУМАЖНОГО ЗМЕЯ
 Сяо-си и его товарищи прошли совсем немного, как вдруг сбоку от дороги раздался чей-то голос:
— Здравствуйте, дорогие! Куда это вы спешите? Взглянули, — оказывается, на куче травы лежит и что-то заглатывает похожий на толстую колбасу Бумажный змей.
У Сяо-си в детстве был точно такой змей, и поэтому, завидев его, он ничуть не испугался. Подойдя поближе, Сяо-си ответил:
— Мы идём освобождать Куклу.
Резиновая собачка тут же пояснила:
— От тяжёлой работы Кукла заболела, и мы хотим спасти её. Идём с нами.
Бумажный змей принялся вздыхать:
— Ай-ай-ай! Неужели Кукла больна? Она мой лучший друг, ах, как мне жалко бедняжку! Я ведь необыкновенно люблю своих друзей, всегда рад помочь им. Не будь их у меня, не знаю, что бы я и делал.
Вздыхая, он не переставал перекатывать во рту лягушонка и, наконец, проглотил его. После минутной паузы Бумажный змей вкрадчиво произнёс:
— Так вы идёте спасать Куклу? Прекрасно, очень правильно! Не попадись мне сейчас лягушонок, непременно пошёл бы вместе с вами.
Плюшевая утка спросила:
— А что, лягушонок вкусный?
Медвежонок облизнулся:
— Похоже, что я проголодался: в животе урчит.
— Ах, есть лягушонка вовсе не так уж приятно, только поэтому я и не угощаю вас. — Бумажный змей вновь пустил в ход своё красноречие. — Одна умная и большая рыба любила частенько повторять: крупная рыба ест мелкую, а мелкая — моллюсков. Поэтому такому скромному змею, как мне, лишь и остаётся питаться лягушатами. Поверьте, они нисколько не вкусны, даже немного горькие. Да и всего-то у меня один лягушонок. Жаль, но мне нечем поделиться с вами. Однако я всем сердцем рад вам, так как у меня нет лучших друзей, чем вы.
Сяо-си воскликнул:
— Я тебя хорошо помню, ты ведь Бумажный змей!
Змей обрадовался:
— Смотри, какая у тебя замечательная память! Значит, тебе давно известно, что у меня очень доброе сердце и я ничуть не ядовит. С каждым я необычайно вежлив и учтив, готов сочувствовать всякому.
Деревянный мальчик растрогался:
— Он такой славный!
— И в нём столько скромности! — поддержала его Утка.
Резиновая собака стала торопить всех:
— Пошли! Нужно поскорей найти Жестяного пирата.
Бумажный змей сладко пропел:
— Увидите Жестяного пирата, пожалуйста, справьтесь о его здоровье от моего имени.
— Он негодный и жестокий. Зачем ещё спрашивать, хорошее ли у него здоровье? —- насупился Медвежонок.
Змей тут же спохватился:
— Ох, простите, я же ошибся. Я хотел сказать, что, если мы встретите Куклу, спросите от моего имени, здорова ли она. Однако, по-моему, вам вообще не следует идти туда. Ведь Жестяной пират страшно злой.
Сяо-си удивился:
— Что тут бояться? Мы ему честно обо всём скажем.
Змей покачал головой:
— Об этом и думать забудьте. Когда Жестяной пират сердится, он никого и слушать не желает. А  стоит ему впасть в ярость, становится просто ужасным.
Долго молчавшая Тень на этот раз не удержалась:
— Съели? Кто был прав? Твержу им, что ходить нельзя, а они делают по-своему.
Сяо-си пригрозил Тени:
— Ну-ка, замолчи! Всё равно пойдём.
В эту минуту лягушонок выскользнул из змеиной пасти, но змей тотчас заглотнул его обратно.
Плюшевая утка удивлённо спросила:
— Почему ты так долго возишься с этим бедным лягушонком?
Бумажный змей, напустив на себя жалкий вид, сказал:
— Почему? Ведь только потому, что он у меня один. Если я быстро съем его, что буду делать дальше? Вы не волнуйтесь за него, ведь он тоже мой друг. Ему нравится со мной играть.
Ты так быстро заглатываешь его, что и не увидишь, доволен он или нет, проворчал Медвежонок.
Змей немедленно принялся расхваливать Медвежонка
— Браво, браво! Ты попал в самую точку! Приходится сознаться, глотаю я действительно быстро. Что ж поделаешь, это мой единственный недостаток. А ты внимателен, все  замечаешь.
От подобной похвалы Медвежонок сразу же растаял и оставил Змея в покое.
Резиновая собачка опять принялась подгонять всех.
Бумажный змей напутствовал их:
— Вы непременно хотите идти спасать Куклу? Пожалуйста, идите! Но помните, если Жестяной пират рассердится, я тут не виноват. Прошу вас не забыть передать привет от меня Кукле. До чего хорошие мы с ней друзья! Я так часто вспоминаю о пей, моей милой маленькой девочке. До свидания, до свидания! Не забывайте обо мне, вашем искреннем друге!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ, ИЗ КОТОРОЙ СТАНЕТ ИЗВЕСТНО, КАКИЕ СОБЫТИЯ РАЗВЕРНУЛИСЬ В БЕЛОМ ДОМЕ
Наконец друзья двинулись дальше, и вскоре перед ними вырос тот самый Белый дом, в котором жил Жестяной пират.
Дом поражал своей роскошью, однако выглядел запущенным. Белая краска потрескалась, в комнатах было грязно, всюду царил невероятнейший беспорядок. Расшитые золотом бархатные занавеси наполовину были сорваны и теперь валялись на подоконниках. С потолка свешивалась огромная сеть паутины. Дорогая резная мебель была расставлена как попало. Письменный стал очутился на кровати; на нём, ножками вверх, брошены были стулья. На столе, стульях, кровати, на полу повсюду валялись подушки, одеяла; бутылки, кувшины и кружки.
Входная дверь была заперта и, как ни старался Сяо-си с товарищами, проникнуть в дом оказалось невозможным. Выручили распахнутые настежь окна, спрятавшись под которыми, можно было незаметно наблюдать за тем, что творилось внутри.
Как раз в это время Жестяной пират и Фарфоровый толстяк в ночных халатах и домашних туфлях пировали за круглым столом вместе с Серой крысой. Занятые едой и вином, они даже и не заметили, что кто-то следит за ними.
Жестяной пират очень любил в разговоре по любому поводу прибавлять слово «нет». От него только и слышали «нет, нет, нет...» Выглядел он худым и длинным. Плечи у него всё время судорожно подёргивались, словно он чего-то боялся, с кончика носа свисала прозрачная капля. В руке он держал необычайно длинную сигару, умудряясь одновременно и есть, и курить. Жестяной пират беспрестанно выпускал клубы табачного дыма. Фарфоровый толстяк и Серая крыса но очереди чихали: «Ап-чхи, ап-чхи».
Жестяной пират встал и высоко поднял рюмку с вином:
— А сейчас за то, чтобы вы чихали, нет, за то, чтобы вы не чихали, пьём до дна!
Все трое разом осушили свои бокалы.
Жестяной пират сел и, положив ноги на стол, произнёс:
— Так как я вырос не толстым, то обязательно должен поправиться, поэтому я не могу не есть много пирожных.
С этими словами он с жадностью набросился на пирожные.
— А я слишком толст. Слишком толст это значит, что на мне много жира, поэтому мне нужно обязательно похудеть. Врачи говорят, что я должен есть как можно больше. Вот почему и мне полезны пирожные, — набивая полный рот и давясь, проговорил Фарфоровый толстяк.
Серая крыса тотчас последовала их примеру:
— А я не собираюсь ни поправляться, ни худеть, но тоже люблю сладкое.
Все трое затряслись от хохота. Жестяной пират за кричал:
— Верно, верно! Мы все никак не можем обойтись без тортов и печенья. Разве нет у нас Куклы? Прикажем — и приготовит сколько захотим!
Они принялись в три голоса кричать Кукле, чтобы та принесла им ещё пирожных.
Через минуту Кукла уже выносила из кухни огромное блюдо, на котором возвышалась гора пирожных. Стоит ли удивляться, что поясница худенькой и маленькой Куклы едва не переломилась под тяжестью её нелёгкой ноши? Она крепко стиснула зубы и, собрав все силы, медленно приближалась к столу. С каждым шагом дыхание сё становилось всё более частым и тяжёлым, щёчки бледнее и бледнее.
Сяо-си, притаившийся за окном, невольно воскликнул:
— Да она сейчас свалится от усталости!
Сердце Деревянного мальчика неудержимо запрыгало, а звуки «тук-тук» стали гулко отдаваться в тишине. Резиновая собачка тихонько предупредила его:
— Пожалуйста, будь осторожнее! Не позволяй сердцу так громко стучать. Если Жестяной пират услышит, нам всем несдобровать.
А в это время в комнате Жестяной пират, попыхивая сигарой, стучал кулаком по столу, подгоняя Куклу:
— Живее, двигайся быстрей! Ты, видно, хочешь, чтобы мы все погибли голодной смертью? Ай-ай-ай! Я уже теряю сознание от голода!
Фарфоровый толстяк тоже завопил:
— Больше терпеть не могу, пошевеливайся!
Кукла испугалась, заторопилась поскорее подать пирожные на стол, но вдруг, задохнувшись от табачного дыма, споткнулась — и блюдо рухнуло на пол. «Бом!» — раздался оглушительный звон. Три злодея моментально вскочили. Серая крыса закрыла уши лапами:
— Уж не бой ли часов?
Фарфоровый толстяк затрясся от испуга:
— Ой, как страшно! Кажется, пробило час...
Жестяной пират гневно воскликнул:
— Нет, нет! Это не звон часов. Но он такой же противный!
Кукла до того перепугалась, что побелела, словно мел. Она даже потеряла способность .говорить и лишь тихонько всхлипывала.
Жестяной пират будто помешался. Он хватал подушки, кувшины, бутылки и швырял их в потолок. Одной из бутылок он попал в паутину, и нити её медленно поползли вниз. Комната наполнилась пылью. Грозно указывая на Куклу, он орал:
— Как ты смела опрокинуть блюдо? Разве тебе не известно, что я даже тиканья часов не терплю? Нет, нет! Это не часы! Правда, слишком уж это напоминает звон часов, даже страшно стало! Чуть не уморила меня, довела до белого каления! Я накажу тебя, и как можно строже!
Фарфоровый толстяк предложил:
— Давайте запрём её в кухне на замок.
Жестяной пират обрадованно захохотал:
— Не разрешим ей выходить! И не позволим плакать, и есть не дадим, и не позволим...
Кукла так горько зарыдала, что больно стало смотреть.
Сяо-си прошептал друзьям:
— Скорей, скорей! Давайте влезем в окно и спасём Куклу!
В эту минуту Тень громко закричала:
— Эй вы, там, в доме! Будьте осторожны! Сяо-си и его друзья хотят освободить Куклу, закрывайте скорей окна!
Серая крыса заметалась по комнате:
— Окна, слышите, быстрей закрывайте окна! Сяо-си собирается напасть на нас!
Тень снопа крикнула:
— Они уже лезут, лезут!
— Что? Как они посмели! — Жестяной пират мигом выхватил из ножен длинный и блестящий меч. Фарфоровый толстяк вооружился большой бутылкой. Все трое бросились к окну.
Резиновая собачка испуганно отскочила.
— Удирайте, у них меч!
Сяо-си и его друзья пустились бежать.
— Скорей догоняйте, они убегают! — продолжала вопить Тень, и заставить её замолчать было невозможно. А рассерженному Сяо-си ещё приходилось изо всех сил тащить её за собой. К счастью, погони не было, и друзья вскоре смогли остановиться и перевести дух. 
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ ПОЙДЁТ РЕЧЬ О ТОМ, КАК СЯО-СИ РАССТАЛСЯ СО СВОЕЙ ТЕНЬЮ
 Хотя друзья спаслись от опасности, радости они вовсе не чувствовали. Ведь, что ни говори, а Кукла страдала в заточении, и болезнь её теперь наверняка станет ещё тяжелей. Как быть, чем помочь ей?
Резиновая собачка первой нарушила молчание:
— А всё эта проклятая Тень Сяо-си. Если бы не она, мы бы влезли в окно и освободили Куклу.
Все согласились с Собачкой:
— Правильно! По её вине и мы сами чуть не попали в лапы Жестяного пирата.
Медвежонок решительно вытащил свои перочинный ножик и подал его Сяо-си:
— Разделайся с ней поскорей! Хватит, помучились.
Сяо-си раскрыл нож. Тень в страхе закричала:
— Что ты делаешь? Брось сейчас же! Ещё что выдумал!
— Хочу распрощаться с тобой, — ответил Сяо-си. — Ты только и знаешь, что делать всем гадости. Мне противно быть с тобой вместе. Ты меня не слушаешься, требуешь, чтобы тебе подчинялись.
Тень заискивающе сказала:
— Нам не обязательно командовать друг другом, будем просто советоваться во всём. Идёт?
Друзья воскликнули хором:
— Сяо-си, не соглашайся! Какие могут быть с ней советы!
— Придётся нам расстаться, прощай!—твёрдо произнёс Сяо-сн.
— Ты не имеешь права отрезать меня! — не сдавалась Тень. — К тому же кто станет тогда моей тенью?
Плюшевая утка возмутилась:
— Что она говорит? Да ты в своём уме? Тебе следовало спросить, чьей тенью ты станешь?
Тень не стала спорить:
— Ладно, пусть будет по-вашему. Чьей же тенью я буду?
Деревянный мальчик опустил голову и задумался. Наконец он,заикаясь, произнёс:
— Ну да! А если... никто не захочет... сделать её своей тенью... ей ведь будет очень тяжело!
Заступничество Деревянного мальчика Тень поняла по-своему и вспылила:
— Вот ещё, новости! Почему это я никому не нужна? Я ведь необыкновенно умна, всякому будет со мной весело.
Сяо-си пожал плечами:
— Что-то я особого веселья не почувствовал!
Тень огрызнулась:
— Сам виноват, — не слушался меня... -
Медвежонок подтолкнул Сяо-си:
— И охота тебе болтать с ней! Возьми быстрее и отрежь её!
Тень напустилась на него:
— Не позволю, не смеете! Негодники! Вот пожалуюсь Жестяному пирату, и он расправится с вами!
Сяо-си присел на корточки, раскрыл ножик и осторожно провёл им у самого краешка пятки. Как и раньше, было лишь слегка щекотно. Отрезанная Тень, крича и плача, корчилась на земле.
Резиновая собачка предложила:
— Возьмём её и бросим в яму, пусть она больше не приклеивается ни к кому! А то люди хлебнут с ней горя.
К счастью, невдалеке виднелась канава с водой. Друзья помогли Сяо-си скрутить Тень и кинуть её в канаву. Теперь Сяо-си оказался мальчиком, у которого не было тени. Тело его как будто сделалось легче.
Вначале Сяо-си даже чувствовал себя не совсем привычно, словно ему чего-то недоставало. Сможет ли он получить теперь другую тень? А если не получит? Что и говорить, было о чём поразмыслить. Однако сейчас его занимало лишь одно: как спасти Куклу?
Долго никому ничего не приходило в голову. Наконец Резиновая собачка вспомнила, что в здешних краях есть Старичок с флейтой. Лет ему уже немало, и он многое видел на своём веку. Стоит только разыскать его, а уж он, пожалуй, даст хороший совет, как освободить Куклу. Все воспрянули духом и тотчас отправились разыскивать Старичка с флейтой.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ, ГДЕ ДРУЗЬЯ ПОССОРИЛИСЬ С КАРТОННЫМ ПЕТУХОМ
 Старичок с флейтой жил в поломанном деревянном ящике, валявшемся у подножия невысокого холма. По дороге к нему друзьям встретился Картонный петух. Он с независимым видом одиноко стоял на высокой печной трубе, гордо выпячивая зеленовато-красную грудь.
Сяо-си, оглядываясь по сторонам, шёл вперёд по незнакомой дороге. Случайно внимание его привлекла высокая труба, и он удивлённо спросил:
— Что это там мелькает, зеленовато-красное?
Слух у петуха был на редкость хороший, и он без труда расслышал вопрос Сяо-си. Не желая утруждать ответом других, он сам поспешил крикнуть:
— Какая необразованность! Всякому известно, что это я — Картонный петух, взлетающий выше всех.
Плюшевая утка незаметно шепнула Сяо-си:
— Только посмотри, какой он важный!
Петух моментально услышал и возмутился:
— Важный? Что во мне важного? Любят говорить — «Как петух надутый!» — Глупости, чистейший вздор! Могу заверить: скромнее меня не найдёшь!
На самом же деле Картонный петух был очень гордым. Ему всегда казалось, что такого голоса, походки, красивого наряда, как у него, невозможно найти ни у кого другого. Он поминутно выпячивал грудь, искоса поглядывая на окружающих. Он считал, что следует находиться на самом высоком месте, — иначе как смогут увидеть его исключительную красоту? Поэтому, отыскав однажды одиноко торчавшую трубу, петух уже ни за что не соглашался оставить её. Порой он сам чувствовал, что это довольно неинтересное и скучное занятие. Тогда он делал два — три шага туда и обратно, считая это прогулкой. Иногда у него возникало горячее желание с кем-нибудь поболтать; однако время шло, а никто не появлялся. Вот почему, завидев Сяо-си с друзьями, петух решил подольше задержать их и как следует наговориться.
Бросив косой взгляд, он спросил:
— Почему вы молчите? Куда спешите?
Сяо-си ответил:
— Ищем Старичка с флейтой.
Картонный петух расхохотался:
— Зачем вам понадобилось искать этого сухого и сморщенного старика? Ведь он даже петь не умеет, только и знает, что дудит в свой рожок. Слушать его у меня нет ни малейшей охоты.
Резиновая собачка возразила:
— Но-ведь он очень, умный; он наверняка скажет нам, как освободить Куклу.
Картонный петух презрительно протянул:
— Сомневаюсь! А как поживает Кукла? Она, бедненькая, совсем глупа, да и голосок у неё слишком тонкий, а уж трусиха — не передать.
Медвежонок недовольно проворчал:
— Нечего болтать ерунду! Жестяной пират запер Куклу в кухне. Оставь-ка лучше свои расспросы, слезай и идём с нами.
Петух покачал головой:
— Хм, придумал тоже! Да откуда мне взять время? Нет, уж ступайте сами!
Утка запальчиво бросила:
— Разве ты не стоишь на трубе безо всякого дела?
— Что ты понимаешь! Стою — значит, надо. Я же думаю, ду-ма-ю! — рассердился. Петух.
Деревянный мальчик с любопытством спросил:
— О чем ты думаешь? Расскажи нам.
Картонный петух воодушевился и начал:
— Просите рассказать? Ну что ж, можно. Меня все время тревожит один вопрос: как стать героем? Мне пришлось немало пошевелить мозгами, проблема не из лёгких. К примеру, какое надо носить платье, какие петь песни...
— Ну, что вы уши развесили, ведь у нас и так мало времени! нетерпеливо закричал друзьям Медвежонок.
Петух, разозлившись, зашипел:
— Ты глупый, неуклюжий медведь, и слушаешь, да ничего не понимаешь!
Деревянный мальчик воскликнул:
— Ой, да он и вправду заносчивый!
Петух тотчас набросился на него:
— Л тебе таким никогда и не быть! Для этого нужен талант. А ты кто? Самая обыкновенная гнилая деревяшка. Да глаза у тебя на мокром месте, льёшь слёзы по любому пустяку. Ни на что неспособен!
Это задело всех. Резиновая собачка, возмущённая, налетела на Петуха:
— Ну, а в тебе что выдающегося?
Картонный петух самодовольно заснял:
— Во мне? О, я великий петух. Вы топчетесь по земле, а я красуюсь на самой верхушке печной трубы. Дел у меня по горло. Стоит мне разок крикнуть, как все говорят: «Слушайте, это пропел петушок. Он так занят, а ещё находит время петь. Как талантлив, просто восхитителен!» Вот каков я. А ты? Всего-навсего Резиновая собачка, только и можешь стоять внизу да помахивать хвостом. Или, вот ты, Утка. Ни одной песенки не знаешь. А Сяо-си кто он? Нерадивый ученик. Чем ему хвастать? Я же Картонный петух, великий Картонный петух!
Петух под конец совсем разошёлся и не намерен был прекращать поток своего красноречия. Он бубнил и бубнил без остановки. Сяо-си сказал: «Нам нужно торопить-ся, ну его совсем!» Друзья дружно согласились и немедленно двинулись дальше.
Картонный петух, заливаясь самодовольным смехом, кричал им вслед:
— Куда же вы уходите? Мои слова не понравились, нечего возразить?..
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ УСПЕШНО ЗАВЕРШАЮТСЯ ПОИСКИ СТАРИЧКА С ФЛЕЙТОЙ
 Постепенно выкрики и смех Петуха остались далеко позади. Неожиданно до друзей донеслись какие-то новые звуки: ди-лю, ди-лю-лю-лю... Несомненно, играли на флейте. Друзья прибавили шагу, и вскоре перед ними выросла небольшая горка, у подножия которой стоял поломанный ящик. Возле ящика лежал Старичок и играл на флейте. Лицо у него и вправду было очень старым и морщинистым, голова лысой, зато борода росла большая и завитая. Старичок старательно разучивал какую-то песенку, но, видимо, мотив не давался и он был недоволен. Брови его хмуро сошлись на переносице. Сяо-си сразу же вспомнил, что точно такого же Старичка с флейтой он видел на столе у дедушки.
Плюшевая утка, не успев как следует отдышаться после быстрой ходьбы, подлетела к Старичку: — Мы, мы...
Тот сердито прервал её:
— Не шуми! Не видишь разве, чем я занят? Помешала и вот сбился из-за тебя.
Он снова приложил флейту к губам.
Медвежонок не выдержал:
— Правда, мы ищем тебя...
Старичок с флейтой еще больше вскипел:
— Вот наказание! Просят их помолчать, а они знай себе мелют языком! Ищут меня, а я разве не здесь? Не мешайте!
И он, закрыв глаза, продолжал выводить: ди-лю, ди-лю, лю-лю-лю...
Переждав немного, Сяо-си решился вставить слово:
— Правда, мы ищем вас, потому что Жестяной пират запер у себя Куклу.
Старичок с флейтой подпрыгнул:
— Что? Запер Куклу? Так почему вы раньше молчали? Говорить разучились? Почему сами не бросились спасать сё?
Резиновая собачка ответила:
— Мы попробовали, но Жестяной пират накинулся на нас с мечом, и мы убежали. Пожалуйста, посоветуйте, — как освободить Куклу?

5 Ответ от Giperion

  • Giperion
  • Administrator
  • Неактивен

Re: Вэнь Цзин Янь - Тан Сяо - си в бухте кораблей, отплывающих завтра

Старичок с флейтой схватился за голову:
— Что тут посоветуешь? Раз у Жестяного пирата есть меч, то и я ничего не могу поделать.
Рот Деревянного мальчика скривился и слёзы закапали из глаз.
— Ну чего разревелся! Дай мне немного подумать, — сердито прикрикнул на него Старичок, принимаясь взволнованно расхаживать взад и вперёд.
Вдруг он остановился, хитро подмигнул друзьям и, оглянувшись по сторонам, с таинственным видом зашептал:
— Должен вам сказать, что Жестяной пират и его приятели как наедятся, тотчас заваливаются спать. Недалеко же от Белого дома находится башня, в которой устроена кладовая Жестяного пирата. Если забраться в неё, то можно там спокойно дождаться, пока злодеи не уснут. Жестяной пират так храпит, что хорошо слышно в башне. Тогда нужно спуститься вниз, подкрасться к окну кухни и помочь Кукле убежать.
Резиновая собачка радостно запрыгала:
— Вот замечательно! Но как нам пробраться в башню?
— Что еще за «но»? — нахмурился Старичок с флейтой. — Неужели вы думаете, что я пойду вместе с вами? Как бы не так! И не надейтесь. Сами не маленькие.
Плюшевая утка грустно вздохнула:
— Без тебя нам ни за что не найти.
— Смотрите-ка, — усмехнулся. Старичок с флейтой, — даже Плюшевой утке я нужен. Не-е-ет, ишь чего захотели! Разве я могу расстаться со своим сломанным ящиком? Ведь он служит мне кроватью, иногда —стулом, а захочу — так и шкафом. Старый ящик такой удобный, и терять мне его очень жалко.
Когда это услышал Деревянный мальчик, из глаз у него выкатились две крупные слезинки. Старичок с флейтой взглянул на него и воскликнул:
— Ты, кажется, опять плачешь!
Деревянный мальчик смущённо потупился:
— Я не плачу.
Но тут вмешалась Резиновая собачка:
— Он плакал. Я видела, что он плакал. У него текли настоящие слёзы.
Старичок с флейтой сокрушённо развёл руками:
— Ну что с вами поделаешь?! Успокойся, пойду. Не реви. Прощай, мой старый ящик! Увижу ль я тебя ещё?! До свидания!
Старичок с флейтой вместе со своими новыми друзьями правился освобождать Куклу. Гора за горой оставались позади, а они всё шли дальше и дальше. Старичок с флейтой шагал очень быстро, и даже бегом друзья едва поспевали за ним. Поглядывая на его развевающуюся бороду, Плюшевая утка, тяжело дыша, спросила:
— Отчего у тебя такая большая борода?
Медвежонок не вытерпел:
— Ну что здесь непонятного! Просто его волосы с головы перешли в бороду.
— Правильно. Поэтому-то меня и стали звать «Старичок».
Сяо-си воскликнул:
— А когда твоя борода вновь станет волосами на голове, ты больше не будешь старым? Правда?
Старичок засмеялся:
— Конечно. И тогда уже вам не придётся называть меня так.
В это время друзья достигли вершины высокого холма и остановились: прямо перед ними, внизу, возвышалась необычайно красивая башня.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, РАССКАЗЫВАЮЩАЯ, КАК ДРУЗЬЯ ПОПАЛИ В БАШНЮ БЕЗ ДВЕРЕЙ И ЛЕСТНИЦ
Башня была сложена из огромных, покрытых синим лаком брёвен, увенчанных остроконечной крышей. По бокам единственного окна красовались белые лепные колонны. Но удивительно, — ни дверей, ни лестниц в башне найти не удалось.
— Как же влезть туда? —- недоумевал Сяо-си. Старичок с флейтой отозвался:
— А это уж не так и трудно. Видите канат?
Действительно, из окна до самой земли свешивалась толстая верёвка.
Старичок ухватился за неё и на одних руках быстро полез вверх. Добравшись до половины, он вдруг принялся раскачиваться из стороны в сторону, строя при этом уморительные гримасы.
— Эй, поднимайтесь скорей сюда!
Сяо-си вцепился в верёвку и быстро взобрался по ней. Стоит ли говорить, что и Медвежонок, и Резиновая собачка гак и горели нетерпением поскорее очутиться наверху. И вот все уже в башне.
Там висел большой медный колокол — таким ещё и сейчас в Китае кое-где отбивают с городских башен время. Конец верёвки, по которой поднялись друзья, как раз и был привязан к языку колокола. Однако, что особенно поражало, даже лёгкого звона не послышалось. Старичок с флейтой, не дожидаясь расспросов, сказал:
— Это тайна. Но кто сообразителен, тот, конечно, догадается. в чём причина.
Плюшевая утка сразу же закричала:
— Я знаю; это потому, что колокол немой.
Старичок отрицательно покачал головой. Тут выскочил Медвежонок:
— Он молчит, потому что болен.
Старичок с флейтой в ответ только поморщился.
— Может быть, он испорчен? — спросила Резиновая собачка.
— Вот это правильно, — согласился Старичок. — Но, как по-вашему, чьих рук это дело?
— Только не моих. Я испортил лишь будильник, — поспешил оправдаться Сяо-си.
Старичок с флейтой засмеялся:
— Не волнуйся. Тебя никто и не обвиняет. Вот с будильником ты, верно, виноват. А медный колокол, отбивающий время, привели в негодность Жестяной пират с Фарфоровым толстяком. А теперь подумайте, — зачем им это понадобилось?
— Ну, тут догадаться не трудно! — громко воскликнула Плюшевая утка. — Им, наверное, становится страшно, когда колокол звонит. Ведь правда?
— И я знаю, — подхватил Медвежонок. — Они очень боятся звонков. Они не любят ходить на уроки и, как только услышат звук колокола или звонка, так у них сразу голова болеть начинает. Верно?
Старичок с флейтой утвердительно кивнул:
— Совершенно правильно. Жестяной пират и его приятели — отъявленные лентяи. Поэтому самое неприятное для них — удары колокола. Им начинает казаться тогда, что кто-то больно колотит их палкой по спине. Вот почему они и испортили медный колокол. Но это их не успокоило, и они утащили его в свою башню, чтобы никто не нашёл и не починил его. Однако и этого им показалось мало. Они заделали двери, сломали лестницы и решили, что другим проникнуть сюда теперь станет невозможным. Ну, а как же им самим подниматься? Долго голову ломали и придумали: привязать к колоколу верёвку и по ней лазать в окно.
Резиновая собачка засмеялась:
— Ну и сообразили! А мы-то разве не можем так же забраться? Уж я бы на их месте даже маленькой верёвочки не оставила.
Медвежонок насмешливо протянул:
— Ловко же ты придумала!
— Подожди-ка, а сама бы что стала делать? — удивился Сяо-си.
Резиновая собачка ошеломленно поглядела вокруг. Все засмеялись. Собачка рассердилась:
— Раз смеетесь, я и говорить больше не буду.
Деревянный мальчик спросил Старичка с флейтой:
— А медный колокол можно починить?
Нахмурив брови, тот ответил:
— Почему же нет? Правда, тут есть один секрет, но Сяо-си он хорошо известен.
— Мне?! — в изумлении вытаращил глаза Сяо-си. — Откуда? Я ничего не знаю.
Старичок настаивал:
— А вот и знаешь, подумай как следует.
— Ну, что мне думать?! Ни о каком секрете я не слыхал, — чуть не плача твердил Сяо-си.
— Не слыхал, говоришь? Подожди, сам увидишь, что тайна в твоих руках, — хитро подмигнул Старичок. — Ну, да ладно. А сейчас давайте лучше поедим.
Медвежонок весело захлопал:
— Вот хорошо! А то у меня от голода живот подвело.
Резиновая собачка облизнулась и сказала:
— Ох, как есть хочется! А с Куклой ничего не случится?
— С Куклой? Всё равно сейчас ещё рано выходить. Воспользуемся этим и подкрепим свои силы. Но смотрите: кто обедать не будет, — на того я рассержусь, — Старичок шутливо погрозил пальцем.
— Сердиться не придётся. Раз надо — не подведём, досыта наедимся, — с готовностью ответила Плюшевая утка.
Кладовая Жестяного пирата ломилась от всяких припасов: грудами лежали банки консервов, печенье, пирожные, фрукты в сахаре, стояли бутылки с вином и мандариновым соком.
Друзья закусили на славу. Живот у Мишки и вправду разболелся — на этот раз уж оттого, что он объелся.
— Теперь слушайте мою команду! — Голос Старичка заставил встрепенуться отяжелевших от еды друзей.
— Есть слушать! — поглаживая себя по животу, отозвался Медвежонок.
— Раз, два, три, спать ложись!
Испугавшись грозного приказания, друзья тут же улеглись. Притворяясь спящими, они послушно закрыли глаза, но сами потихоньку подглядывали за Старичком с флейтой. Тот заметил нехитрую уловку друзей и, напустив на себя строгий вид, крикнул:
— Ах, вы не желаете спать? Придётся наказать вас. Немедленно вставайте и идите слушать сказку.
Дважды повторять не пришлось: обрадовавшись, все быстро вскочили и окружили Старичка.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ МЫ УСЛЫШИМ ПОУЧИТЕЛЬНУЮ ИСТОРИЮ, РАССКАЗАННУЮ МЕШКОМ СКАЗОК
Сгорая от нетерпения, Утка воскликнула: Расскажешь сказку? Он, как замечательно! Л какую?
— Кто сказал, что я собираюсь рассказывать сказку? Я так устал, что мне не до сказок! — И Старичок с флейтой вытащил из кармана маленький синенький мешочек. — Это «Мешок сказок». Говорить будет он, а мне остаётся лишь вместе с вами сидеть и не мешать ему. Вы только скажите, о чём хотите послушать, а уж он выполнит любое ваше желание.
Старичок с флейтой немного помедлил и закончил: А теперь выбирайте историю.
Друзья растерялись и сидели молча, вопросительно поглядывая друг на друга: слишком уж неожиданным и необычным было предложение.
Наконец Сяо-си решился. Он увидел в руках Старичка флейту и спросил:
— О флейте можно?
И тут все услышали, как заговорил небольшой синенький мешочек и каждое его слово звучало ясно и отчётливо: Можно, конечно, можно!
Старичок, довольно поглаживая бороду, сказал:
Ему всё под силу! И о флейте, и о трубе, и о китайской скрипке хуцине — любая история найдётся. Дайте ему только немного подумать.
— О чём думать! Сейчас начну, — вмешался Мешок. Внимание! Рассказ начинается. Представьте себе, что я флейта, флейта, умеющая петь чудесные песни... — И повествование началось. - Сейчас я, флейта, покрыта вся чёрным лаком, так и сверкаю, но когда-то, очень-очень давно, я была просто-напросто обыкновенным бамбуком. Вместе со своим старшим братом (он тоже был бамбуком) росли мы далеко в горах. Там было очень красиво. В то время мы ничего не делали, но солнце посылало нам свои тёплые лучи, тучи роняли на нас утолявшие жажду дождевые капли. Земля да вала нам вкусную еду. Мы всё время что-нибудь получали, и никогда нам не приходилось грустить. Каждый день ели, пили, играли и становились всё выше, всё сильней. И вот однажды мой старший брат вдруг почувствовал себя неспокойно. Он сказал:
— Мы выросли такими высокими. Нам все помогают, всё нам дают, а мы никому не помогаем и никому ничего не даём Так продолжаться больше не может! Одна надежда, что настанет день, и я тоже совершу что-нибудь хорошее, принесу пользу другим.
Его слова глубоко взволновали меня:
— Да и я мечтаю о том времени, когда смогу помочь людям и доставить им радость.
А потом мы стали думать, как лучше всего послужим» человеку. Но наши взгляды не были одинаковыми, и незаметно разгорелся жаркий спор. Я утверждал:
— Помощь хороша, когда её оказываешь постоянно. Тогда и люди остаются довольны и ты сам пользуешься славой и почётом.
— Слишком уж ты о себе печёшься! Боишься, как бы тебя не забыли! — возражал брат. — А по мне, когда нужен людям, помоги им, если даже это будет стоить тебе жизни.
Я не соглашался с братом, а брат не соглашался со мной. Мы спорили довольно долго, но никто из нас не смог убедить другого.
Прошло время, и вот однажды была тёмная ночь, на небе ни луны, ни звёзд, и мрак стоял такой, что хоть глаз выколи.
Вдруг мы услыхали крики и стоны. Это были люди, которых ночь застала в пути; они сбились с дороги и забрели к нам далеко в горы. По доносящимся звукам мы догадывались, что они беспрерывно падали и спотыкались, а затем раздалась их мольба:
— Бамбуки, бамбуки, кто из вас придёт к нам на помощь?
И пока я стоял в нерешительности и раздумывал, послышался голос брата:
— Вам очень трудно? Без помощи не обойтись?
В ответ раздалось:
— Да, мы попали в беду, выручи нас.
Брат ни минуты не колебался:
— Я готов спасти вас.
Мой старший брат был срублен и из него быстро сделали факел. Факел пылал ярким огнём, и свет озарил мрачное ущелье, и люди подняли факел и, освещая им дорогу, медленно прошли вперёд. И когда ночь кончилась, путники достигли цели, а факел сгорел и превратился в пепел. Так мой старший брат прожил короткую, но яркую жизнь.
Несколько лет спустя, наконец, наступил и мой срок: меня осторожно спилили, искусно пробуравили дырочки, затем покрыли блестящим чёрным лаком, и я стал флейтой. Я прожил долгие годы и всегда пел. Мне довелось пережить немало, и у меня сохранилось множество воспоминаний: счастливых и горьких, о победах и о неудачах.
Когда я начинаю петь, то не могу сдержать своих чувств, и они выливаются наружу. Сейчас я веселюсь, а затем печалюсь; сейчас плачу, а через мгновенье смеюсь. Но даже в самый радостный момент в моём голосе сохраняется оттенок печали. Это потому, что я никогда не могу забыть своего старшего брата.
Я должен признать, что он был прав. Самое лучшее — прийти людям на помощь тогда, когда они в этом нуждаются. И нельзя при этом думать о себе.
В память о брате я не перестаю петь. Я пою в усладу людям. Когда они измучены и расстроены, я придумываю способы развеселить их, чтоб они радовались жизни, уверенно глядели в будущее. А когда люди отдаются веселью, я заставляю их не забывать прошлого. Я пою и не думаю ни о ка кой вечности. Я знаю, что, как бы хорошо ни пела, мне не сравняться со своим братом. Даже если собрать все мои песни воедино, и то они ничего не значат в сравнении с огнём, излучаемым факелом в тёмной ночи.
Мешок сказок внезапно замолк. «История флейты» закончилась. Молчание нарушил Деревянный мальчик, который вытер глаза и попросил:
— Сыграйте нам на флейте!
— Что? Поиграть на флейте? — наклонив голову и к чему-то прислушиваясь, переспросил Старичок. — Сейчас не время. Нужно идти спасать Куклу.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ, О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, КОГДА ЗАСНУЛ ЖЕСТЯНОЙ ПИРАТ
 Громкий храп доносился из Белого дома. Он был очень странен: казалось, паровоз приближался к станции сначала выпуская пар — «ш-ш-ш», затем давая гудок — «ду-ду-ду».
Резиновая собачка тотчас вскочила:
— Скорей идёмте! Скорей!
Медвежонок и Плюшевая утка, хотя и торопились, но не забыли вежливо попрощаться со Старичком:
— До свидания, до свидания!
Тот напутствовал:
— Только нс шуметь. Разбудите Жестяного пирата — добра не ждите.
Плюшевая утка ответила за всех:
— Нс беспокойся, шуметь не будем. Отдыхай спокойно.
Резиновая собачка первой схватила верёвку, выпрыгнула из окна и спустилась вниз. За нем последовали Сяо-си, Деревянный мальчик, Медвежонок и Плюшевая утка.
Скорей к Белому дому! Резиновая собачка бежала быстро и далеко опередила всех, а Плюшевая утка переваливалась довольно медленно и оказалась самой последней.
— Подождите меня! Не убегайте! — жалобно попросила она.
Медвежонок оглянулся и прикрикнул:
— Ну что раскричалась?! Разве не тебе было сказано вести себя тихо!
Резиновая собачка набросилась на него:
— А сам-то ты, косолапый, чего разбасился?
Пришлось вмешаться Сяо-си:
— Эй, потише! Забыли, куда идёте?! Только и знаете языком болтать. Берите пример с Деревянного мальчика — ни слова не произнёс за всю дорогу.
— Да, я не произнёс ни слова, — подтвердил последний.
Так и Деревянного мальчика заставили нарушить молчание. Но ещё громче, чем голоса друзей, стучало его сердце. Мальчик беспокоился за судьбу Куклы, волновался, удастся ли освободить её. Вдруг и у Сяо-си тревожно забилось сердце. Он думал: что будет, если Жестяной пират проснётся, если он схватит меч, если...
К счастью, трое злодеев продолжали храпеть. Словно раскаты грома оглушали Сяо-си и его друзей, уже стоявших под окном кухни. Резиновая собачка хотела первой забраться:
— Я умею прыгать высоко, смотрите!
Она отошла назад на несколько шагов, приняла позу настоящего спортсмена, разбежалась и прыгнула. Бац! — ударилась и грохнулась на землю. Кончик её носа от удара даже слегка сплющился.
— Ой, ой! — громко захныкала она.
— Тише! — заворчал Медвежонок. — Тут Куклу спасаем, а ты скулишь!
— Ладно, не буду. — И Резиновая собачка замолкла.
Потом решила попытать счастья Плюшевая утка. Но её
подвели чересчур короткие ноги. К тому же она еле дышала от усталости. Затем попробовали забраться Деревянный мальчик и Медвежонок, но и у них ничего не получилось. Сяо-си решил:
— Я полезу, а вы мне помогайте.
Все дружно приподняли Сяо-си, и он вскарабкался на окно. Плюшевая утка не удержалась:
— Что-нибудь видишь? Там она или нет?
Сяо-си рассердился:
— Тише! Что вы все тарахтите?
Через мгновенье Медвежонок не утерпел и тихо сказал:
— Вот сейчас выручим Куклу, и во что бы нам с ней поиграть поинтереснее?
Деревянный мальчик шёпотом ответил:
— Тут будет не до игры! Лишь бы ноги унести.
Вмешалась и Резиновая собачка:
— Правильно, мы тотчас сядем на корабль и поплывём обратно домой.
Сяо-си окончательно вышел из себя:
— Да замолчите ли вы когда-нибудь?! Трещат, как сороки, только отвлекают меня. Ничего разглядеть не могу.
Под окном стало тихо. Сяо-си прижался к стеклу и наконец увидел Куклу. Худая и маленькая, она сидела скрючившись в тёмном углу комнаты. Сяо-си обернулся и радостно воскликнул:
— Она здесь! Я вижу её!
Теперь уже пришлось друзьям предостерегать Сяо-си.
— Тише! — умоляла Плюшевая утка.
— Тише! — хором поддержали её Резиновая собачка, Деревянный мальчик и Медвежонок. А потом в одни голос спросили:
— Скажи скорей, — что она делает? 
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, ИЗ КОТОРОЙ СТАНЕТ ИЗВЕСТНО, СПАСУТ ЛИ ДРУЗЬЯ КУКЛУ
Кукла сидела в одиночестве и тихо шептала:
— Слёзки, о слёзки! Почему вы течёте? Вам хочется на свободу? Или вы хотите полить цветы? Вы боитесь, что они без воды не распустятся? Я тоже мечтаю вырваться на волю. Уж я бы хорошенько напоила цветы, нежно заботилась о них.
Помолчав немного, она продолжала:
— Слёзки, о слёзки! Почему вы течёте? Вы хотите умыть меня? Вы увидели, что я сегодня не умывалась, и вам это не нравится? Не беспокойтесь, только бы мне выйти отсюда, я бы снова не рассталась с чистой водичкой.
Сяо-си за окном тихо свистнул и позвал:
— Кукла!
Но та не услышала и по-прежнему вопрошала:
Слёзки, о слёзки! Почему вы течёте? Почему вы такие горячие? Не из-за того ли, что льётесь прямо из сердца? А почему вы солёные? Не потому ли, что вы родились в море? Знаете, моя мама осталась далеко-далеко за морем. Как мне хочется к ней!
Видя, что Кукла его не слышит, Сяо-си решился постучать в окно и крикнул:
— Кукла, выходи скорей! Мы ждём.
На этот раз Кукла поспешно вытерла глаза и подошла к окну:
— Ты кто?
— Я Сяо-си. Быстрей вылезай!
— Как же я вылезу? Ведь окно заперто.
— Ничего. Открой задвижку, и оно распахнётся.
Кукла дёрнула задвижку, и окно открылось. Она поду
мала немного и спросила:
— Так и вылезать?
— Конечно! Быстрей!
— А если узнает Жестяной пират?
— Он не узнает, они спят.
Кукла вскарабкалась на подоконник, и друзья помогли ей спуститься на землю.
— Как хорошо на улице! — радостно воскликнула Кукла, и на лице у неё появился румянец.
— А цветы уже расцвели? — обратилась она к друзьям.
Деревянный мальчик помедлил и ответил:
— Ещё нет.
Румянец, появившийся было на щеках Куклы, заметно побледнел.
— А вы видели мою маму? — с надеждой спросила она дрожащим голоском.
Медвежонок угрюмо проворчал:
— Здесь нет никаких мам.
Румянец у Куклы совсем угас:
— Я хочу к маме, я так давно не видела её!
— А где она сейчас? — спросила Плюшевая утка.
— Дома. — И Кукла горько заплакала.
В это время перед друзьями неожиданно появился — откуда только взявшийся! — Бумажный змей. Как и в прошлый раз, он с преувеличенной приветливостью закричал:
— Здравствуйте, дорогие мои! Что это вы делаете под окнами Белого дома?
Медвежонок буркнул в ответ:
— Ничего не делаем.

6 Ответ от Giperion

  • Giperion
  • Administrator
  • Неактивен

Re: Вэнь Цзин Янь - Тан Сяо - си в бухте кораблей, отплывающих завтра

Но Бумажный змей уже приметил Куклу.
— Кукла! Как поживаешь, милая! Ты о чём плачешь? Разве они не освободили тебя? Кукла, меня не нужно бояться. Я ведь твой лучший друг. Я ещё раньше их собирался выручить тебя из беды. Только скажи мне, пожалуйста, — как тебе удалось выбраться из кухни?
Кукла прошептала:
— Я открыла окно и вылезла.
Бумажный змей вдруг раскричался:
— Как это можно! Боже мой! Какой ужас! А ты предупредила Жестяного пирата?
Кукла отрицательно покачала головой. Бумажный змей ещё больше разошёлся:
— Безобразие! Надо было спросить разрешения! Жестяной пират будет страшно недоволен. Разве можно скрывать от него! Я уж не говорю о том, что вылезать через окно просто некрасиво. Жестяной пират, конечно, рассердится. А когда он гневается, лучше не попадаться ему на глаза.
Плюшевая утка не выдержала.
— Кто его боится?! Уж если с ним и придётся поговорить, то он услышит от нас, какой он негодяй.
Резиновая собачка торопила всех:
— Не обращайте на него внимания! Не задерживайтесь! Пошли скорей!
И Сяо-си с друзьями зашагал прочь от Белого дома. Бумажный змей попытался задержать их:
— Постойте, не уходите. Куда вы? Это же невежливо! Скажите хотя бы, — где вас искать?
Медвежонок обернулся и угрожающе рявкнул: Отвяжись, а то плохо будет!
Бумажный змей продолжал издали кричать:
— Я тоже не буду с вами разговаривать. Вы даже вести себя прилично не умеете. Ну, да ладно, я ведь не такой, меня не надо учить вежливости. Расстанемся друзьями. Уходите, ну и идите. Скатертью дорога. Прощайте.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ, ПОВЕСТВУЮЩАЯ О ТОМ, КАК ДРУЗЬЯ СКРЫВАЛИСЬ НА БЕРЕГУ МОРЯ
Сяо-си с друзьями мчались без оглядки и вскоре очутились на берегу моря. Море было спокойно и безмятежно, словно спало. Не было ни ветерка, ни воли. Вода, казалось, застыла и превратилась в толстое тёмно-синее стекло. 
Далеко опередив других, Резиновая собачка неслась прямо к пристани и не переставала звать:
— Да торопитесь же! Быстрей на корабль!
Друзья подбежали к маленькому буксиру. На трубе у него висела бумажка с надписью: «Сегодня не отчаливаем». Они бросились к огромному пароходу, но и у него на борту виднелся деревянный щит, на котором было написано: «Отправляется в рейс только завтра».
Ничего не оставалось, как попытать счастья на торговом корабле. Но уже издали бросались в глаза крупные иероглифы: «Сегодня в плаванье не уходим». Попробовали сесть на красивую шхуну, но на её перилах висело длинное красное полотнище: «Просим извинить, с якоря снимемся лишь завтра».
Друзья метались из стороны в сторону, однако нигде им не попадался корабль, готовый немедленно выйти в море.
С большим трудом им удалось, наконец, найти небольшую яхту. Хотя и на ней не были подняты паруса и не суетились матросы, но также не виднелось примелькавшихся слов: «Отплываем завтра».
Друзья, чрезвычайно довольные, поднялись на борт. Кукла при виде моря очень обрадовалась. Она протянула руки к воде и воскликнула:
— Как хорошо! Я хочу умыться.
Она наклонилась, зачерпнула ладошками прозрачную морскую воду и освежила лицо, затем мокрыми руками старательно пригладила волосы. Она готова была целый день плескаться в море.
Резиновая собачка беспокойно вертелась:
— Скорей в путь! Что вы медлите?
Но как же поплывёт яхта? Ведь на ней нет ни машины, ни парусов. Может быть, найдутся вёсла? Нет, и их не видно. Деревянный мальчик посоветовал:
— Давайте сделаем вёсла из брёвнышек!
— Это хорошо. Но где их возьмёшь? Ведь на яхте нет ни одного.
Медвежонок предложил:
— Подождите, я пойду на берег и поищу.
Кукла попросила:
— Достань мне, пожалуйста, гребешок. Мне так хочется причесать свои волосы.
Не успела Кукла договорить, как издалека донеслись устрашающие крики:
— Догоняй! Держи! Не давай им убежать! Хватай их!
С каждым мгновеньем возгласы раздавались всё громче и ближе. Друзей настигали бросившиеся в погоню Жестяной пират, Фарфоровый толстяк и Серая крыса.
Кукла задрожала:
— Мне очень страшно. Что делать?
Деревянный мальчик увидел, как испугалась Кукла, и сам затрясся. Всё-таки он принялся успокаивать её:
— Ничего, не бойся. Я... же... вот... не боюсь!..
Плюшевая утка заволновалась:
— Надо прыгать в воду. Прыгайте! Они же не умеют плавать.
Кукла жалобно ответила:
— Вода очень холодная. И плавать я не умею.
Плюшевая утка нашлась:
— Я тебя сразу научу.
Сяо-си сказал:
— Нет, так не годится, давайте убегать по берегу.
Резиновая собачка обрадовалась:
— Хорошая мысль! Скорей на берег! Скорей!
Все дружно спрыгнули на землю.
Резиновая собачка опять вырвалась далеко вперед и, поминутно оглядываясь, подгоняла:
— Сюда, за мной, не отставайте!
Но Плюшевая утка, как ни старалась, плелась в хвосте. А Кукла была слабенькой и бежала не намного быстрее Плюшевой утки.
Видя, что они не поспевают, остальные останавливались и поджидали их. Резиновая собачка волновалась больше всех и непрерывно торопила:
— Скорей, да пошевеливайтесь вы!
Жестяной пират с приятелями, услышав выкрики Собачки, тотчас бросились по направлению её голоса. Злодеи выглядели очень свирепо. В руке у каждого сверкал длинный нож.
Они бежали быстро и вскоре догнали Сяо-си и его друзей. Жестяной пират выхватил меч:
— Руки вверх!
Покорность была не в характере Медвежонка, и он с отчаянной решимостью первый бросился на врагов. Меч Жестяного пирата тотчас упёрся ему в грудь. Друзья попытались было прийти на помощь, но острые ножи Фарфорового толстяка и Серой крысы угрожающе сверкали, перед ними. Жестяной пират командовал:
— Хватайте их! Под замок! В темницу!
Трое бандитов захватили в плен Сяо-си и его друзей и потащили в подвал Белого дома.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ, В КОТОРОЙ, КАК ЭТО НИ УДИВИТЕЛЬНО, КАРТОННЫЙ ПЕТУХ ТОЖЕ ПОПАДАЕТ ПОД АРЕСТ
 «Трак» - щелкнул замок в дверях подвала. Уходившие злодеи орали во все горло:
Пой песню, гэй-гэй,
Глотки не жалей.
Схватили Сяо-си мы
И всех его друзей!
В подвале было очень сыро, холодно и темно. Кукла погрустнела, села на холодную землю и не произносила ни слова. Её печальный вид напугал друзей, и они наперебой старались успокоить Куклу.
Резиновая собачка посоветовала:
— Спой песенку, и тебе станет веселей.
По Кукла лишь покачала головой.
Тогда к ней обратился Деревянный мальчик:
— Сама не хочешь, давай я тебе спою.
Кукла молчала по-прежнему.
Плюшевая утка сказала:
— Расчеши-ка свои косички и привяжи к ним красненькие бантики. Это доставит тебе большое удовольствие.
Кукла ответила:
— Но у меня нет красных ленточек.
Медвежонок поспешно вытащил карманный ножичек с шестью лезвиями:
— Нет красных ленточек и не надо. Я тебе отдам свой ножичек. Смотри, какой!
Но Кукла опять покачала головой:
— Не хочу. Я могу палец порезать.
Плюшевая утка придумала новое:
— Лучше я тебе подарю самое большое яблоко.
— Ну и ну, — удивился Мишка, — у тебя же нет никакого яблока!
Плюшевая утка не сдавалась:
— Подумаешь! Сейчас нет, так потом будет.
Попытался и Сяо-си развеселить Куклу:
— Посмотри-ка, я могу ножичком цветок вырезать.
Но Кукла только грустно вздохнула:
— Нет, я хочу настоящий цветок.
Сяо-си подумал и пообещал:
— Подожди, будет у тебя и живой цветок.
Плюшевая утка подхватила:
— Правильно, когда мы освободимся, мы всё самое лучшее подарим ей. Согласны?
И все ответили:
— Конечно, согласны.
Но Кукла оставалась печальной, лицо её всё больше бледнело, и неизвестно было, чем ей помочь. Может быть, рассказать ей сказку? Ведь она необычайно любит слушать всякие занимательные истории. Но Старичок с флейтой и его чудесный Мешок сказок сейчас не с ними. Что тут станешь делать?
Вдруг в это время раздалось «трак!» — и дверь в подвал распахнулась. На пороге показался Фарфоровый толстяк. Он крепко держал за горло упиравшегося Картонного петуха, который истошно вопил:
— Поверьте, я совсем не из компании Сяо-си. Я не имею к ним никакого отношения. И Куклу знать не знаю. Я никогда им не помогал.
— Чего раскукарекался?! Нас не проведёшь, мы-то знаем, что ты их друг. Не ты ли с ними разговаривал и кричал, что ты герой? Не хотел бы спасать Куклу, — не стал бы хвастаться своей храбростью. Думаешь, что мы дураки и нас легко обмануть? Не на таких напал!
Трое злодеев несколько раз ударили Картонного петуха и бросили на земляной пол подвала. Дверь с шумом захлопнулась, и заскрипел засов. Через минуту Картонный петух медленно поднялся и, оглядевшись вокруг, недовольно произнёс:
— Куда я попал? Вот так место! Где ему до моей трубы! Я не желаю здесь оставаться, я уйду.
Медвежонок засмеялся:
— Попробуй уйди.
Картонный петух уставился на Медвежонка рассерженным глазом:
— Тебя это не касается. Захочу уйти и уйду. А сейчас мне не хочется. Вздумал ещё учить меня?! Вот нарочно возьму и останусь!
Он гордо выпятил грудь и принялся расхаживать по подвалу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ, ГДЕ ДРУЗЬЯ ВСПОМИНАЮТ СВОЮ ПРОШЛУЮ ЖИЗНЬ
 Много времени прошло с тех пор, как друзья очутились в подвале. Выйти поиграть они не могли, и им было очень скучно. К счастью, Сяо-си придумал развлечение: каждый должен был рассказать, как он жил раньше. Это всем понравилось, только Картонный петух делал вид, что ему неинтересно. Но на самом деле, разгуливая взад и вперёд, он украдкой прислушивался и старался не пропустить ни одного слова.
Первым приступил к рассказу Медвежонок. Память у него была просто дырявой. По его словам, в прошлом ему очень нравилось смотреть цирк. Потом он и сам стал цирковым артистом. Как это случилось — он сначала, сколько ни старался, объяснить не мог. Но затем, признавшись, что больше всего на свете он не любил учиться, Медвежонок вдруг припомнил: в цирк его привело нежелание ходить в школу. Однако и в цирке нужно было учиться, да ещё как! Стать артистом оказалось куда труднее, чем казалось из зрительного зала. Пришлось ему и из цирка убежать. А как в эти края попал, Медвежонок, хоть убей, не помнил.
Следующей потребовала внимания Плюшевая утка. У неё с памятью обстояло ещё хуже, чем у Мишки. Она только и помнила, что раньше имела много-премного друзей:
— Ах, мои друзья! Какие они были хорошие! Даже передать невозможно. Как их звали? Вот, что забыла, то забыла. Но они хорошие, просто замечательные, — твердила Плюшевая утка.
Резиновая собачка не отставала:
— Может, ты всё-таки вспомнишь хотя бы самую лучшую подругу?
Долго думала Плюшевая утка. Наконец она нерешительно проговорила:'
— Да-да, припоминаю. Её звали мама. Это была славная подружка.
Сяо-си остановил утку:
— Мама — это не подружка. Нельзя её так называть.
Плюшевая утка не согласилась:
— Почему нельзя? Она же очень славная. Куда лучше других. Каждый вечер, возвращаясь домой, она приносила мне что-нибудь вкусненькое. Никогда не забывала.
Услышав о вкусненьком, Картонный петух не выдержал и вмешался:
— А что мама тебе приносила? Расскажи поподробней.
Плюшевая утка причмокнула:
— Много всего.
Медвежонок сердито толкнул Утку:
— Молчи, не разговаривай с ним.
Картонный петух, словно это его ничуть не задело, небрежно заметил:
— Будете говорить или нет, — мне безразлично. Есть охота слушать вашу болтовню!
Важно надувшись, он вновь зашагал по подвалу.
Предоставили слово Резиновой собачке. Как ни странно, но больше всего она говорила о коте, у которого был очень неприятный характер. Страшно ленивый, кот вечно дремал у печки, всё лез поближе к огню, и шерсть у него была опалена во многих местах.
А какой он был грубый и невоспитанный: увидит Собачку, выгнет спину и давай фыркать да шипеть. Кот не пропускал случая, чтобы сзади не цапнуть её за хвост, а Собачка оглядывалась и гавкала на него. Тогда ей казалось, что нет противнее создания, чем кот. Однако теперь, с грустью вспоминая давно прошедшие дни, она неожиданно поняла, каким близким и родным был для неё кот. Разве они ссорились?! Просто они играли, да ещё как весело.
Рассказ Собачки был окончен, и наступила очередь Деревянного мальчика. Деревянный мальчик вдруг весь покраснел и, заикаясь, проговорил:
— Я... мне нечего рассказывать.
Резиновая собачка тут же пояснила:
— Ему говорить трудно, но вы ведь знаете, что у него очень много хороших друзей. Не так ли, Деревянный мальчик?
Тот кивнул головой.
Настала пора рассказывать Кукле. Но на сердце у неё лежала печаль, и, как друзья ни просили, Кукла не произнесла ни слова и только усиленно теребила своё платьице.
— Скажи нам, о чём ты думаешь? — допытывался Сяо-си.
— Мне хочется уйти отсюда. Сейчас это можно?
Картонный петух громко расхохотался:
— Ну и глупая! Уйти захотела! Будто не знаешь, что на дверях висит замок. Интересно! Очень интересно!
Медвежонок страшно рассердился:
— Ты зачем над ней насмехаешься?
— Но ведь Кукле отсюда не выбраться. Раз уж мне не удалось, где ей суметь! — гордо сказал Петух.
— Не можешь выйти, так и оставайся, вконец вышел из себя Медвежонок. — Кому до тебя дело? А она, вот увидишь, непременно будет на свободе!
У Куклы полились слёзы, и все бросились её утешать.
— Не плачь, перестань! Не верь Петуху. Мы обязательно вырвемся отсюда.
Слёзы Куклы подействовали даже на Картонного петуха. Он почувствовал себя неловко.
— Если и здесь останемся, зачем плакать? Послушай моё пение. Я ведь очень красиво пою. Куда лучше, чем Жестяной пират.
Плюшевая утка вмешалась:
— Не слушай его. Тоже, лезет в певцы, а у самого-то и голоса нет. Орёт лишь без толку.
Картонный петух не сдавался:
— Голос у меня плохой?! А ты хоть раз слышала, как я пою?
— И слушать не хочу, — отвечала Утка.
— Как ты смеешь утверждать, что у меня плохой голос?! Любишь болтать всякий вздор. Ничего пе знаешь, а суёшь свой нос. Ну, да ладно, разрешу тебе разок послушать моё пение. Попросила бы ты меня раньше, ни за что бы не стал. А сейчас сам хочу петь. Слушай! И ты, Кукла, тоже слушай! Головой ручаюсь, что слёзы у тебя сразу же высохнут. Внимание, начинаю!
Картонный петух вытянул шею и только собрался запеть но всё своё горло, как щёлкнул замок и дверь раскрылась.
Все решили, что это вновь пришёл Жестяной пират со своими приятелями. Петух от страха спрятал голову под крыло и не издал ни звука.
— Вылезайте скорей! Вы свободны! Что медлите? Или, может быть, вам здесь понравилось?
В дверях стоял не кто иной, как Старичок с флейтой. Друзья без лишних вопросов поспешно выскочили из подвала. Неожиданно за их спинами раздался отчаянный крик Картонного петуха:
— Подождите! Куда вы? Я тоже с вами!
Сяо-си ответил:
— Разве ты можешь с нами идти? Не тебе ли было очень некогда?
Однако Картонный петух уже мчался вслед за всеми, приговаривая на бегу:
— Нет, сейчас я свободен. Это с печной трубы я не мог уйти, а в подвале мне делать нечего. Да и Жестяного пирата я терпеть не могу. Вообще вся его шайка — страшные негодяи и обманщики. К тому же я непременно хочу спеть для вас, чтобы Плюшевая утка не смела больше выдумывать, что у меня плохой голос. Возьмите меня с собой! Я стану вашим помощником, во всём буду вас слушаться.
Сяо-си смилостивился:
— Так и быть, возьмём тебя с собой.
Так Картонный петух вступил в отряд Сяо-си.
Продолжая бежать, друзья неожиданно натолкнулись на Бумажного змея. Высунувшись из травы, он удивлённо воскликнул:
— Милые, куда так спешите? Почему вы не в подвале? А вы сказали Жестяному пирату?
Бумажный змей был по-прежнему необычайно вежлив, но от этого казался друзьям ещё более противным. Они пробежали мимо, не обращая на него никакого внимания.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ, РАСКРЫВАЮЩАЯ ТАЙНУ БУХТЫ КОРАБЛЕЙ, ОТПЛЫВАЮЩИХ ЗАВТРА
Что делать дальше? Где искать спасения? Этого никто толком не знал. Решили спрятаться в башне и там всё обсудить. И вот друзья уже один за другим взбираются наверх по канату.
Как и прежде, колокол безмолвствовал.
Теперь, в безопасности, можно было, наконец, собраться с мыслями. Как же выбраться из этой недоброй страны? Но сколько ни думали, — в голову ничего не приходило. Все загрустили, и только Картонный петух был чрезвычайно доволен. Деловито осмотрев все углы, он набросился на пачку печенья и быстро ее склевал. После еды к нему вновь вернулся воинственный дух и он начал придираться ко всем, ругаясь, что в башне нет порядка. Спорить с ним никто не стал, — у всех и без того было тяжело на душе.
Неожиданно долго молчавшая Кукла жалобно захныкала:
— Я хочу найти маму.
Картонный петух услышал и тотчас подхватил:
— Найти маму? Это нетрудно. Садись на кораблик и плыви.
Резиновая собачка возразила:
— Но на всех кораблях написано, что они не отплывают.
Картонный петух презрительно покосился в сё сторону:
— Почему не отплывают? Откуда ты взяла? Разве там не сказано, что они отправляются в путь завтра? Значит, нужно ждать.
Слова Картонного петуха разозлили Медвежонка:
— И без тебя известно! Тоже, умник нашелся! Ты лучше скажи, — когда это «завтра» наступит? А то ведь в этих краях даже дня от ночи не отличишь. Попробуй узнай, если времени нет!
— Но как же нам всё-таки быть? — заволновалась Плюшевая утка. И невольно её глаза с надеждой устремились на Старичка с флейтой. — Неужели нет никакой возможности уехать из этой страны?
Старичок не успел и рта открыть, как неугомонный Петух уже ответил:
— Что за вопрос? Конечно, нет.
— Не тебя спрашивают,— огрызнулась Плюшевая утка.
Заговорил Старичок с флейтой:
— Выход есть. Но это секрет.
Услыхав, что можно спастись, Сяо-си обрадованно закричал:
— Так скорей же расскажи его нам! Не бойся, мы сумеем сохранить тайну.
Старичок засмеялся:
— Не торопись! У этой тайны есть своя история, и рассказать её вам может лишь Мешок сказок.
— Ой, как интересно! — захлопала в ладоши Кукла, и на лице её появился румянец.
Старичок извлёк маленький синенький мешочек и обратился к нему:
— Открой, пожалуйста, им тайну этой загадочной Бухты.
И вот Мешок сказок заговорил. Каждое слово звучало ясно и чётко:
— Я не буду тратить много слов, а вы меня не перебивайте, а если кто прервёт...
Картонный петух с достоинством заявил:
Не беспокойся, я-то уж перебивать не стану.
Плюшевая утка полюбопытствовала:
— А если зададим вопрос, — что тогда?
— Если к месту, — отвечу, а на глупый — и не ждите. Итак, приступаю к рассказу. Внимание! Представьте, что я и есть Бухта кораблей, отплывающих завтра. Да, сейчас меня так называют. Здесь в моём краю не бывает ни утра, ни вечера, не дует ветер и не плещут волны, корабли не приплывают и не уходят в море. Но когда-то, давным-давно, я совсем не была такой. Как и в соседней земле, здесь были и утро, и вечер. По утрам всходило яркое солнце, все просыпались, бежали в школу, спешили на работу. (Медвежонок не удержался и спросил: «А играть тогда разрешалось?»). Конечно, разрешалось! Когда кончали уроки или работу, то играть было особенно приятно. А вечером темнота опускалась на землю, все ложились спать и видели радостные сны.
В то время, как и в других краях, здесь были и ветер, и волны. Когда дул лёгкий ветерок, волны тихо и нежно плескались о берег, а когда ветер начинал сердито завывать, волны становились огромными и грозными. Но моряки не боялись ни ветра, ни волн, и их корабли с утра до вечера плавали по морю.
А потом я стала такой, какой вы увидели меня. («Почему же?»—спросил Сяо-си.) Почему? Тут не меня, а ленивых ребят винить надо. Это лентяи не любили утро: ведь утром им надо было вставать, идти в школу. Не нравился им и вечер: вечером их заставляли ложиться спать. Когда они были в постели, им не хотелось вылезать из-под одеяла, а когда гуляли, то хныкали, что в кровать загоняют. Ленивые-то они ленивые, но играть очень любили. («Я знаю, это ты обо мне рассказываешь», — насупился Сяо-си.) Неужели? Ну, не мешай, я буду продолжать рассказ. Так как лентяи всё время забывали об утре и вечере, то утро и вечер взяли, да и перестали появляться. («Утро и вечер пропали, по день-то остался!» — воскликнул Картонный петух.) Да, день остался, а днём, как известно, следует готовить уроки. Что же делать? И лентяи придумали выход: они стали говорить: «В следующий раз сделаю, завтра выучу, в следующий раз успею». Зачем это они постоянно повторяли «завтра, в следующий раз»? (Все ответили: «Чтоб только не садиться за уроки!») Правильно. Если нужно было браться за уроки, то у них наготове: «В следующий раз», а вот гулять, так: «В этот раз».
Постепенно и я у них научилась этим «завтра» и «в следующий раз». Меня работа ждёт, а я твержу: «В следующий раз, завтра». И сделалась я такой же ленивой, как те ребята-бездельники. Ветер тоже решил отдыхать и перестал дуть. Море заснуло и не вздымало больше волн. И корабли научились этому «завтра» и не уплывали от берега. Даже цветы теперь повторяли: «В следующий раз» — и не распускали свои лепестки. С этих пор я и стала называться «Бухтой кораблей, отплывающих завтра».
А потом сюда пришли трое самых больших лентяев. Догадываетесь кто? Это Жестяной пират, Фарфоровый толстяк и Серая крыса. В других краях они ужиться не могли, вот и убежали сюда и вскоре стали здесь хозяевами. Вначале они попробовали заставить прислуживать себе таких же лентяев, как они, но те не хотели, да и не умели ничего делать. Тогда пришлось взяться за тех, кто ещё не совсем разленился. Ну, а что было потом,— вы знаете. («Как же нам отсюда уехать? Можно ли заставить корабли выйти в море?» — заволновался Сяо-си.) Можно. Корабли начнут двигаться, если я сама оживу. А я оживу тогда, когда у меня появятся силы. Чтобы силы появились, иволга должна вновь запеть. («Как же сделать, чтоб она пела?» — спросила Резиновая собачка.) Старичок с флейтой должен сыграть песню иволги. Она услышит и подхватит её. Тогда и придут ко мне силы. Однако когда это случится... («Продолжай, не останавливайся!» — воскликнула Кукла.) Старичок с флейтой совсем ослабнет, станет больным и дряхлым. Может быть, даже умрёт...
Мешок сказок замолчал. Лицо Куклы страшно побледнело; она попросила:
— Не надо чтоб умирал! Как страшно! Пусть он будет живой!
Старичок с флейтой проговорил:
— Не тревожьтесь! Если иволга запоёт, то и я стану сильным. Тут опять тайна, но раскрыть её вам я не могу...
Не успел он договорить своих слов, как снизу донеслось:
— Они здесь, в башне! Хватай их скорей!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ, О СРАЖЕНИИ, КОТОРОЕ РАЗЫГРАЛОСЬ У СТЕН БАШНИ
 Сдавайтесь, немедленно сдавайтесь! А то пойдём на вас в атаку! — отчаянно кричали снизу выстроившиеся в ряд трое негодяев.
На головах у Жестяного пирата и Фарфорового толстяка красовались железные каски, а грудь вместо портупеи перекрещивала верёвка. Железный пират в руке сжимал меч, а Фарфоровый толстяк потрясал длинным копьём. Серая крыса из-за своего маленького роста была вооружена только дубинкой. Каски ей не досталось, и она вместо этого прикрыла голову щитом.
Картонный петух, увидев злодеев в таком боевом наряде, очень испугался и закричал им:
— Зачем вы сердитесь? Давайте спокойно поговорим; для чего шуметь?
Жестяной пират замахал своим мечом и заорал:
— Буду сердиться! Это моя башня и я не позволю вам там сидеть!
Фарфоровый толстяк тоже затряс копьём.
— Вам же сказано, что башня Жестяного пирата. Чего вы залезли туда без его разрешения? Этого мы не потерпим! Я ведь вам тоже не позволял. Взяли и убежали из подвала — даже слова никому не сказали. От ваших безобразий я даже заболел. Да ещё...
— Хватит болтать! — ткнул его Жестяной пират. —-Лучше повторяйте за мной.
И все трое в один голос закричали:
— Ско-рей сда-вай-тесь!
Сяо-си обернулся к друзьям:
— Ну-ка, ответим дружно. Раз, два!
С башни раздалось громкое:
— Не сда-дим-ся!
— Раз не сдаётесь, так начинаем атаку! Теперь пощады не ждите!
Медвежонок ответил:
— Кто вас боится? Только попробуйте сюда сунуться!
Картонный петух зашептал Медвежонку:
— Как ты можешь так говорить? А вдруг они на самом деле полезут в драку, — что тогда?
Резиновая собачка услышала это и объявила всем:
— Картонный петух боится, от страха дрожит!
Плюшевая утка предложила:
— Крикнем им ещё раз!
И с башни понеслось:
— Вам ни-ко-гда не заб-рать-ся сю-да!
Трос негодяев посовещались немного, и вот вперёд выступила Серая крыса.
— Ладно. Мы наступать не будем, а за это вы с башни спустите нам еду.
— Нет, не дадим, — ответил Старичок с флейтой.
— Ну, немножко-то вы дать можете. Мы же с голоду умираем.
— Не дадим, не дадим, — вновь раздалось с башни.
Жестяной пират не выдержал, взмахнул мечом и скомандовал Фарфоровому толстяку и Серой крысе:
— Становись! По порядку номеров рассчитайсь!
Фарфоровый толстяк и Серая крыса тотчас выстроились в ряд. Фарфоровый толстяк гаркнул:
— Первый!
Серая крыса подхватила:
— Второй!
Жестяной пират отдал новый приказ:
— А теперь на башню в атаку!
Но Фарфоровый толстяк и Серая крыса ждали, кто из них бросится первым, и не двигались с места. Через не которое время Фарфоровый толстяк подтолкнул Серую крысу:
— Вперёд! Ведь у тебя на голове шит. Что тебе бояться? Вперёд!
Жестяной пират гневно нахмурился:
— Ты сам-то почему не идёшь первым? У тебя же на го лове каска.
Фарфоровый толстяк испустил протяжный вздох и заплетающимся языком проговорил:
— Я чересчур толстый. Доктор запретил мне работать. Ой! Доктор не разрешил мне и разговаривать много. Ты уж сам с Серой крысой иди в атаку, а мне позволь отдохнуть.
Жестяной пират сказал:
— Ты вот толстый, а я совсем худой. Доктор мне тоже не раз говорил, чтобы я ни с кем не дрался. Значит, в атаку пойдёт Серая крыса.
Фарфоровый толстяк сразу же согласился:
— Правильно. Пусть она и идёт!
Серая крыса жалобно заморгала глазками:
— Я не могу. Я же очень маленькая.
Жестяной пират пришёл в страшный гнев, поднял меч и крикнул:
— Все вы презренные трусы! Поглядите, я одни с ними справлюсь.
И с поднятым мечом он ринулся к башне. Но башня была высока, и, сколько Жестяной пират ни прыгал, толка от этого не было никакого. Тогда он схватил камень и бросил его вверх. «Дзинь» — разбилось стекло.
Резиновая собачка показала язык:
— Не попал, не попал!
Быстро спрятавшийся под стол Картонный петух испуганно вопил:
— Караул! Убивают!
Жестяной пират не переставал бросаться камнями. Медвежонок рассвирепел, схватил две консервные банки и со злостью запустил во врагов. Трусливые злодеи от страха пригнулись и бросились врассыпную. Но тут Фарфоровый толстяк увидел, что в них швырялись консервными банками и, быстро повернув обратно, схватил одну из них. У Серой крысы глаз тоже был острый, и она вцепилась в другую банку. Убежавший дальше всех Жестяной пират, наконец, заметил, какая добыча досталась его приятелям, и тут же накинулся на них:
— Это моё! Отдайте!
Но Фарфоровый толстяк крепко прижимал банку к животу:
— Моя, моя!
Серая крыса тоже визжала:
— Не отдам, моя, моя!
Только и слышно было, как все трое наперебой орали: «Моя, моя, моя!» Кончилось тем, что они разодрались. Сяо-си с друзьями увидели это и расхохотались. Даже Кукла рассмеялась. Картонный петух услышал хохот и тоже вылез из-под стола, посмотрел и сам залился смехом. А драка всё больше разгоралась. Резиновая собачка подняла камень, который враги забросили в башню, кинула его вниз и попала прямо по спине Жестяному пирату. Бац! И Жестяной пират растянулся, но тут же вцепился в камень, думая, что это консервная банка. Серая крыса пришла в ужас:
— У них есть камни! Нужно спасаться. Бежим скорей!
Трое негодяев бросились убегать во всю прыть. Они мчались один быстрее другого. И кто бы мог подумать, что пузатый Фарфоровый толстяк окажется впереди всех! 
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ, РАССКАЗЫВАЮЩАЯ, КАК СЯО-СИ И МЕДВЕЖОНОК СТОЯЛИ НА ПОСТУ
 Враги отступили, и веселью друзей не было конца. Они хохотали так долго, что смеяться больше уж не было сил. Но им всё ещё казалось мало.
— Засмеюсь-ка я ещё разок! — проговорил Медвежонок. Широко раскрыв рот, он хотел разразиться смехом. — Ха! Ха! — Но вместо смеха из его пасти вырвался продолжительный сладкий зевок. Он был таким сладким и заразительным, что начали зевать по очереди и Резиновая собачка, и Деревянный мальчик, и Кукла, и Петух, и даже Старичок с флейтой.
Медвежонок бормотал:
— Сейчас... чем... займёмся, у меня что-то... язык заплетается.
Он зевнул несколько раз подряд. Остальные тоже наперебой вторили ему, и только одна Плюшевая утка не зевала — она давно уже спала. Усталость брала своё, и всех клонило ко сну. Резиновая собачка собралась сладко зевнуть, но зевка не докончила и заснула, а рот её так и остался широко раскрытым. Картонный петух, закрывая глаза, бубнил:
— Спать, спать, а проснётесь, я песню спою.
Медвежонок тоже закрыл глаза:
— Спать... спать... споём...
Но Сяо-си сказал:
— Так не годится. Вот заснём, а враги вдруг придут. Плохо нам будет!
Картонный петух приоткрыл один глаз: — Они так испугались, что больше не явятся... Спать... спать. ..
У Деревянного мальчика язык тоже перестал слушаться:
— Если придут... тогда... что тогда?
— Тогда поколотим их, — устраиваясь поудобнее, ответил Медвежонок.
— Нужно оставить двоих нести охрану, а остальные могут спать. Хорошо? — предложил Сяо-си.
Картонный петух отозвался:
— Правильно. Что? Я не слышу. Я ничего не слышу, я сплю.
Сказав это, он крепко закрыл глаза и больше не издавал ни звука. Сяо-си пришлось обратиться к Медвежонку: Давай с тобой подежурим, а они пусть спят.
Медвежонок усиленно тёр глаза:
— Давай подежурим, а они пусть спят. Согласен...
И Сяо-си с Медвежонком заступили на пост.
Медвежонок нашёл палку, положил её на плечо и стал настоящим солдатом. С палкой на плече он расхаживал перед окном, усиленно таращил глаза и беспрестанно выглядывал на улицу. Не прошло и минуты, как все уже спали. Плюшевая утка бормотала во сне:
— Не пойду в кровать. .. в следующий раз... колокол испорчен... два яблока.
Медвежонок протяжно зевнул и поспешно, выглянув в окно, сказал Сяо-си:
— Солдаты на посту не должны спать. Посмотри, и я не сплю.
— Зевать тоже не положено, — отозвался Сяо-си.
— Конечно, не положено, — Медвежонок изо всех сил старался открыть пошире глаза, но они, как назло, всё крепче слипались.
Почему же враги не идут? — задумался Сяо-си.
— Я нс сплю... не сплю, — Мишка едва ворочал языком. Он снова протяжно зевнул. Сяо-си тоже не удержался.
Вскоре Мишка опять заговорил:
— Почему враги не наступают? Я уже устал их ждать,—  пожаловался Медвежонок.
Сяо-си подумал немного и предложил:
— Давай считать, тогда и спать не захочется.
— Правда? А до скольких считать?
— До ста.
— А если до ста досчитаем, а их всё не будет?
— Ну, тогда начнём сначала.
Медвежонок обрадовался:
— Вот хорошо! Не заметишь, как и время пролетит. Так я приступаю.
— Ладно. До ста считать нетрудно, только смотри не ошибайся.
Сяо-си, решив помочь Медвежонку, стал подражать учителю арифметики:
— Представь себе, что есть сто яблок. Они все твои, но, если ты при счёте ошибёшься, их отдадут другому. Понятно?
— У меня одного так много яблок?! — изумился и обрадовался Медвежонок. — Ну, так слушай. Начинаю: раз, два, три, четыре...
Медвежонок считал, считал, дошёл до тридцати двух, глаза его всё больше слипались, а язык еле ворочался. На этот раз первым сладко зевнул Сяо-си, а уж Медвежонок за ним. А когда они перестали зевать, Медвежонок никак не мог вспомнить, до какого числа он досчитал, и спросил:
— На скольких я остановился?
Сяо-си долго молчал, всё думал, а под конец признался:
— Я тоже не знаю. Начинай с начала.
Медвежонок снова принялся считать:
— Раз, два, три, четыре...
Но после двадцати он вдруг стал сбиваться:
— Двадцать один... эээ... двадцать три, тридцать два, тридцать три... эээ... три, десять, одиннадцать, двенадцать. ..
Сяо-си заплетающимся языком поправил:
— Неверно... восемнадцать... эээ... шестнадцать...
Медвежонок продолжал:
— Семнадцать, восемнадцать, девять, девяносто, девяносто один...
В это время Картонный петух вдруг заговорил во сне:
— Я умею петь. Вы ничего не понимаете.
Медвежонок услыхал и рассердился:
— Ты сам ничего не понимаешь. У меня много яблок, а я тебе их не дам. Сорок пять, шесть, двадцать один...
Трудно сказать, в какой момент глаза у Мишки плотно закрылись. Его палка давно уже валялась на полу. Уснул и Сяо-си. Оба сладко похрапывали. Подушкой Медвежонку служила коробка печенья, а Сяо-си положил свою голову на Медвежонка, и им обоим было удобно и тепло.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ, ГРУСТНАЯ И ПЕЧАЛЬНАЯ, О ТОМ, КАК ДРУЗЬЯ ПОПАЛИ В ПЛЕН
— Ни с места! Руки вверх!
Этот окрик тотчас пробудил Сяо-си.
Беда! Жестяной пират, Фарфоровый толстяк и Серая крыса незаметно пробрались в башню. В руках они сжимали оружие, которое было направлено на друзей. А те безмятежно спали и ничего не подозревали.
Жестяной пират самодовольно захохотал:
— Теперь вы в моих руках! Что захочу, то с вами и сделаю. Понятно?
— Не понятно, — сквозь сон ответил Медвежонок и принялся считать, — двадцать шесть, шесть, семь... один, два, три... Что? Три разбойника!
Серая крыса разозлилась и стукнула Медвежонка дубинкой по голове:
— Ты! Безмозглый дурень! Руки вверх!
Тут только Медвежонок окончательно проснулся. Он хотел вскочить, но Жестяной пират наставил на него сверкающий нож:
— Не шевелиться!
Теперь стали просыпаться и другие. Последним раскрыл глаза Картонный петух.
Он не заметил врагов и, с удовольствием потянувшись, проговорил:
— Охо, хо! Вот уж сладко поспал, словно большое яблоко склевал. А какой сон я видел! Вот интересный! Приснилось мне, что стою на голове Жестяного пирата и песни пою...
Стерпеть подобное Жестяной пират не смог и ударил Петуха ногой:
— Кто тебе позволил стоять на моей голове, да еще песни петь?
При виде Жестяного пирата Петух ужасно перепугался:
— Но ведь это было во сне! Зачем же драться?
Фарфоровый толстяк закричал:
— А мы будем, будем потому, что ты наш пленник! Вы все в плену. Кого хотим, того и поколотим. А ты думаешь, колотить легко? Как бы не так! Ведь бьёшь тебя — и сам силы тратишь. Так устанешь, что и похудеть недолго. Нечего жаловаться, что тебя ногой ударили.